Сен 17 2010 | Кем опубликовано - Александр Волк

АНАТОЛИЙ ДОБРОВИЧ ЛАВРЕНТИЙ БЕРИЯ В ИГРЕ НА ВЫЖИВАНИЕ

В Интернете получил хождение фильм «Подсудимый Берия». Вот один из откликов на эту отлично сделанную четырехсерийную ленту.

Форвард всего лишь стремится забить гол, защитники – отобрать у него мяч, вратарь – поймать или отбить его; судья - наказать нарушителей правил игры. Вообразим «футбол», где нападающий катит не мяч, а бомбу с часовым механизмом, где защитник, несясь ему наперерез, выхватывает нож, где вратаря, пропустившего гол, тут же вешают на перекладине ворот, и нет никаких правил: горе побежденным. «Игра» такого рода и составляет основное содержание «исторического процесса», о котором нам с пафосом рассказывали в школе. Эта игра криминальна по сути: ее цель отнять, подчинить, убить. Ее затевают хищники, сформировавшие свои группировки. В ситуации «банда на банду» никому не позволено отсиживаться на трибунах. Стащат и вовлекут в процесс, приговаривая: «Не хочешь – заставим, не умеешь – научим, не справишься – прикончим». В этом, собственно, фокус. Участвуя в насильственных акциях на стороне «своих», ты можешь, конечно, погибнуть или стать увечным, однако есть шанс уцелеть и даже подняться на ступеньку поближе к главарю. Но, отказавшись от участия, ты приговариваешь себя к неминуемой смерти: у стенки или на каторге. К тому же, участие всегда героизируется: ты на стороне позитивных сил – угнетенных, трудящихся, расово полноценных, благородных, цивилизованных, истинно верующих и т.п. Отказ же от участия в акциях банды не только лишает тебя жизни, но и покрывает позором, делает «предателем» позитивных начал. Пределом мечтаний главаря банды становится мировое господство. Это вопрос не столько его честолюбия, сколько – выживания. Подмял под себя всех, периодически перетряхиваешь охрану, и никто уже не сможет ни отомстить, ни отнять захваченное.

Лаврентий, мальчик из мегрелов (они и грузинами-то в Грузии не считаются), деревенщина без роду-племени (а это для грузин важный фактор престижа) не обладал крепким здоровьем, но был смышлен и хорошо учился. Мечтал стать инженером, хорошо зарабатывать, иметь семью и уважение в обществе. А тут случись революция, когда элита подпольщиков сообразила, что можно силой отнять власть и имущество у элиты «их благородий». Грабь награбленное. «Расстреливайте, расстреливайте и расстреливайте» (Ленин). Верите вы или не верите в победу мирового пролетариата, но, раз вовлечены в банду, остается либо выживать в ней (любой ценой), либо оказаться среди «шлепнутых». Лаврентий выбрал выживание. А вы бы что выбрали?

Вскоре оказалось, что в этой системе не уцелеть, если не продвигаться вверх. Ступеньки вниз тут же убирают: либо взошел на следующую, либо сорвался и сломал шею. Лаврентий не хотел сломать шею. А заодно открыл в себе незаурядные организаторские способности. Умел блестяще организовывать всё: от подавления восстаний до создания шпионских сетей за рубежом, от выселения целых народов с Кавказа и из Крыма до организации атомной промышленности в гигантской стране. Убитых и принужденных к рабскому труду он не считал. А кто считал – в его окружении? Выжечь в себе человечность представлялось доблестью. Кроме того, Берия понял, что он хитрее своих начальников и соратников, а стало быть, способен предотвращать их нападения, грозящие смертью. Но главное, что удалось Лаврентию – войти в доверие к Самому. Поступать всегда так, чтобы это доверие не пошатнулось. Вот это менеджер! Можно сказать, гений. У Станислава Ежи Леца есть фраза: «В аду дьявол – положительный персонаж». Возможно (мыслится нам теперь) была все-таки у такого могущественного человека лазейка – выбраться из ада… Выбраться? Живым? Это вряд ли. К тому же, легко привыкаешь к привилегиям, к почету, к праву карать и миловать. К возможности заполучить любую женщину, которую увидишь из окна автомобиля (отказать не посмеет). Непросто сменить такую позицию на роль жалкого фермера в удаленных районах Южной Америки. Или на роль буддийского монаха в горах Тибета. К тому же, бандиты из родной организации и там достанут. Кто много знает, тому долго не жить.

Можно, подсказывает фильм, углядеть в личности Берия и привлекательные, достойные восхищения черты. Ну, можно. Но при чем здесь вообще личность? В бандитских системах нет личностей - есть функции. Не все ли нам равно, какую музыку и живопись предпочитает блестящий исполнитель палаческой функции? Читал ли он Анакреона? Любит ли природу? Способен ли на бескорыстную дружбу? Восхищается ли женской красотой? Ценит ли юмор?..

Урок фильма вовсе не в том, что Берия «не такой уж злодей». В самом деле. Те кто перехитрили и казнили его, не меньшие злодеи. Вопросы возникают другие. А нужно было превращать Российскую империю в необъятную бандитскую зону, наводящую страх на весь мир? Революция, экспроприация, коллективизация, индустриализация - кому это всё служило? Не народам же России, как выяснилось позже. Диктатор на Москва-реке выпестовал диктатора на Шпрее, полагая, что, в конечном счете, использовав, он сковырнет его и станет властелином мира. Мир ополчился на обоих, но, когда диктаторы схлестнулись, предпочел Сталина как более вменяемого. После разгрома Гитлера оказалось, что Сталина надо держать под постоянным прицелом. Началась «холодная война», гонка вооружений. Да, Берия немало сделал для противостояния СССР всему прочему миру. А было ли такое противостояние необходимым вообще? Допустимо ли считать Рузвельта, Трумэна или Черчилля такими же бандитами, как и те, с кем им пришлось начать борьбу? И если бы после войны железный занавес ликвидировали, - кто пострадал бы от этого? Народы России? Или большевистская номенклатура? Является ли весь этот «кровавый футбол» вечным и неустранимым элементом геополитики?

Оставим Россию, возьмем Иран. Если он не создаст собственной атомной бомбы, его, надо полагать, тут же сожрут ближние и дальние недруги. Бедные персы. Надо стоять насмерть против всего человечества. Не то лишат свободы: свободы аятолл регламентировать во всех деталях жизнь любого гражданина. Аятоллы знают: иначе враги перебьют или поработят всех персов. Янки да жиды примутся за работорговлю персами. Превратят Иран в сплошной концлагерь, прекрасных персиянок отправят в бордели. Итак - смело мы в бой пойдем! И как один умрем! Раньше думай о родине, а потом о себе! Сталин, Берия и миллионы их приближенных уже есть, есть в Иране, только имена у них другие. На них-то и вся надежда древнего и трудолюбивого персидского народа.

А с образом Берии связано личное воспоминание. В день объявления его ареста нас, студентов-медиков на военных сборах, строем привели в красный уголок. Ротный самолично сорвал портрет Лаврентия со стены и каблуком сапога продавил холст: «Фашист проклятый!». Потом поднял на нас свирепые глаза и разъяснил: «Он был мегрельский еврей».

! ! Мнение редакции может Не совпадать с мнением авторов публикаций ! !